Есть разные подходы к продлению жизни – от экзотических (вроде выращивания органов на замену и создания клонов) до кажущихся более убедительными с научной точки зрения (например, разработка сенолитиков и геропротекторов). Какой из них теоретически способен продлить жизнь человека?

То, что вы назвали экзотическими методами, давно не фантастика. Это научные технологии, просто они находятся на ранней стадии, далекой от практического воплощения.

Когда мы говорим о продлении жизни, нужно сначала определиться, что мы имеем в виду. Например, есть известные инструменты: нормальное разумное питание, качественная медицина, в какой-то степени – физическая активность. Они в определенной мере увеличивают продолжительность жизни. Но, используя эти возможности, мы просто снижаем свои персональные риски. То есть получаем небольшие добавки к средней продолжительности жизни.

А если говорить о значимых технологических прорывах, они все ориентированы на радикальное продление жизни, максимальное увеличение ее продолжительности. И это требует совсем другого уровня технологий.

Можно уверенно утверждать, что такие инженерные решения существуют, они реализуемы, но до практического применения путь очень длинный и крайне неопределенный. Больше того, все, что сегодня обсуждается, через пару лет, скорее всего, будет неактуально. Например, сенолитики, которые вы упомянули, – это научный хайп примерно трех-четырехлетней давности. Никто больше на них уже не ставит.

Образно говоря, перед нами такой огромный слон, которого нужно есть по кусочкам. Реплейсмент, или замена органов, – это большие куски. А когда мы пытаемся что-то починить на уровне клеток, генетических процессов, это очень маленькие кусочки. Мы пока не знаем, как этого слона лучше съесть и насколько большими должны быть куски.

Скорее всего, итоговое решение будет комплексным: в одних случаях лучшим способом станет замена органов, в других нужно будет применить генетическую терапию или клеточные технологии, которые позволят починить повреждения на микроуровне.

Так на сколько же лет дольше мы можем жить благодаря перспективным научным разработкам?

Скорее всего, когда-­нибудь это будут совершенно невообразимые горизонты. Если мы сейчас скажем, что на самом деле вполне реалистично называть цифру 200 лет – как это прозвучит? А это действительно так. На сегодняшний день нет никакого физического закона, который бы в принципе ограничивал жизнь.

Несмотря на расхожее мнение, люди умирают не от старости, а от конкретных заболеваний, которые развиваются с возрастом. Зная, что является самым большим риском, мы можем попробовать эти риски уменьшить.

Каким образом?

Суть нашей работы как раз в том, чтобы превращать науку в технологии продления жизни. Например, еще в 2016 году мы показали, что с помощью правильных комбинаций одобренных препаратов можно улучшить состояние сосудов так, чтобы они соответствовали возрасту, на 10–15 лет меньшему. В 2020‑м первыми в мире проверили на людях, – точнее, на себе – метод разбавления плазмы крови (после успешных опытов других групп на мышах) и честно признали: эффект есть, но вероятные риски превышают пользу.

Сегодня мы ведем работу над малой молекулой, которая замедляет старение иммунной системы, и над генетической терапией, способной активировать в клетках белки, увеличивавшие продолжительность жизни у животных до 40%. То есть это не просто теории, а конкретные технологии, которые могут дать человеку дополнительные десятилетия, когда будут реализованы.

В их числе – создание системы доставки генов долголетия, разработка соединения, работающего на эпигенетическое омоложение, а также вектора, который в сочетании с нашей системой доставки способен влиять на реставрацию эластина в тканях. Это не только кожа без морщин, но и здоровые сосуды, сердце, легкие. Мы также тестируем метод ранней диагностики опухолей. И еще целый ряд проектов ждет финансирования и проверки в ближайшие годы.

Сколько будет стоить разработка «вакцины от старости», которая должна стать результатом вашей деятельности?

Мы занимаемся проверкой гипотез, а это относительно недорогая работа – в пределах сотен тысяч долларов. Это очень небольшие суммы, особенно на фоне того, что фармкомпаниям разработка лекарства обходится в среднем в 1–2 млрд долларов.

Если мы говорим о полноценной победе над старением, то нужно будет множество таких разработок сложить в одну. То есть миллиарды долларов, умноженные на сотни. Значит, цена победы над старением измеряется триллионами долларов. Ни одно государство в отдельности подобные затраты себе позволить не сможет.

Важно понимать, что во всем мире в медицине цена лекарства определяется не разработчиком, а соглашением с государством. Именно от него зависит, когда, в каком объеме и получат ли вообще люди это лекарство. При положительном решении обычно покрываются и любые затраты на разработку.

То, над чем работаем мы, – это не продление старости. Это продление здорового периода жизни, полноценной трудоспособности, с сохранением всех знаний человека и приобретенным опытом. Сейчас государства, по сути, закапывают опыт и знания людей в землю, в прямом смысле слова. Люди умирают достаточно рано, в самый разгар своих компетенций, умений, талантов. Вообразите, что мы сможем добавлять себе еще 20–30 лет полноценной жизни. Экономический эффект от каждого года, добавленного к здоровому периоду жизни человека, в мировом масштабе будет измеряться триллионами.

Кто финансирует ваши исследования?

Частные спонсоры. Все они выходцы из России, но живут кто где. Их имена по нашим договоренностям называть я не могу. Они, как и мы сами, не альтруисты, поскольку тоже будут первыми в мире, кто узнает о создании эффективных технологий продления жизни и сможет их применить. Я бы сказал, что интерес к теме со стороны инвесторов тоже есть, но вложения в это направление очень сложны из-за высокого порога входа и необходимости понимать отрасль.

Неоднократно сообщалось об интересе богатейших людей планеты к теме longevity. Означает ли это, что первыми и главными бенефициарами лекарства от старости, если оно будет создано, станут именно они? Или со временем технологии станут более доступными?

Конечно, сначала это будет доступно более богатым, как любая новая технология, особенно такая сложная. В целом богатые люди имеют больше перспектив, у них и сегодня намного выше и качество жизни, и ее продолжительность. Но если этот процесс рассматривать в динамике, то видно, что продолжительность жизни растет и у богатых, и у бедных людей. Хотя качество, безусловно, различается.

Так что, со временем, конечно, любая технология становится доступна и не настолько обеспеченным людям. Здесь только вопрос выигрыша во времени, который может быть очень существенным, исчисляемым десятками лет.

Но я хотел бы обратить внимание еще на одну вещь. Финансовая обеспеченность должна давать выигрыш не просто в доступе к технологиям – нужно еще знать, за что, собственно говоря, заплатить. То есть лучшая стратегия, на мой взгляд, быть вовлеченным в тему и таким образом быть информированным лучше и раньше других.

Научный советник RLE Group – известный специалист в области генетики старения и долголетия, член-корреспондент РАН, геронтолог Алексей Москалев. Научный руководитель проекта – биогеронтолог и биоинформатик Александр Фединцев. В 2024 году он получил престижную награду Rising Star на международной конференции по старению в Дублине – ее вручал Обри ди Грей, один из ключевых мировых ученых в области наук о долголетии.