Фонды по-русски - Wealth Navigator

Фонды по-русски

Фонды по-русски

Евгений Панкратов, партнер «Ямашев и партнеры»

В последний месяц весенней сессии Государственной думы группа депутатов внесла законопроект, вводящий в России новый институт прижизненных личных фондов — аналога популярных частных фаундейшенов в странах западной Европы. Инициатива логично дополняет введенный в прошлом году институт наследственного фонда, который подвергался критике экспертного сообщества в первую очередь по причине невозможности протестировать работу такого фонда при жизни учредителя – этот недостаток в личных фондах нивелирован.

Законопроект незаслуженно не вызвал широкого общественного обсуждения, в то время как нормы законопроекта существенно расширяют возможности российского законодательства в сфере управления и наследования частного капитала.

Что такое личный фонд и как он работает в других странах?

В самом начале пояснительной записки депутаты признаются, что инициатива опирается на европейский опыт так называемых «stiftung» или фаундейшенов, распространенных в Австрии, Лихтенштейне и Нидерландах. Частные фонды континентальной Европы традиционно считаются альтернативой английским трастам — и те, и другие имеют своей целью поддержку бенефициаров такой структуры в соответствии с волей учредителя, при этом могут осуществлять предпринимательскую деятельность для достижения своих целей. В отличие от траста фонд является юридическим лицом, при этом имущество, переданное учредителем в фонд, является собственностью самого фонда, фонд не отвечает по обязательствам учредителя, а учредитель – по долгам фонда. Именно это ключевое свойство обеспечивает высокую степень защиты активов от потенциальных требований кредиторов, позволяет сохранить семейный капитал и отгородить уже заработанные деньги от рисков банкротства бизнеса или банкротства самого бенефициара.

Помимо защиты активов, фонд позволяет гибко регулировать наследственный вопрос – имущество, преданное в такую структуру, принадлежит исключительно фонду и не входит в наследственную массу. При этом в европейских фондах учредитель имеет полную свободу на определение порядка выплат бенефициарам: возможно назначить регулярные фиксированные выплаты или выплаты на определённые жизненные события, например, на обучение детей, на покупку недвижимости или даже на свадьбу наследников. Мы сталкивались на практике с желанием клиентов привязать сумму выплат наследникам к минимальному размеру оплаты труда в развитых странах: например, в десятикратном размере средней минимальной оплаты труда в США.

Фонды также традиционно популярны, так как патриарх-учредитель может зафиксировать свои пожелания относительно порядка управления активами, настроить определённые «красные линии» для наследников, переступать которые нельзя: например, инвестировать в ценные бумаги, ниже определенного инвестиционного класса, присвоенного признанным международным рейтинговым агентством.

Кому это может быть интересно?

Европейские фаундейшены популярны у состоятельных граждан СНГ, при этом такие фонды достаточно дороги в учреждении и обслуживании, обычно консультанты рекомендуют рассматривать учреждение таких структур клиентам с капиталом от 10 миллионов долларов США. Очевидно, что входной билет для российский фондов будет существенно ниже, тем не менее, целевая группа по-прежнему — богатые россияне с большим количеством активов, которые заинтересованы в их защите и передаче наследникам в соответствии с пожеланиями учредителя.

Что предлагает законодатель в РФ

Следует признать, что предлагаемая в России интерпретация личного фонда копирует все базовые принципы западных фаундейшенов, однако, имеет ряд особенностей. Во-первых, предлагается установить субсидиарную ответственность учредителя фонда в течение трех лет с момента учреждения – положение призвано бороться с использованием личных фондов для агрессивной защиты от требований кредиторов. Это означает, что если в течение трех лет после создания фонда, его учредитель перестает платить по счетам, к оплате таких долгов может быть привлечен фонд.

Во-вторых, внутренние документы личного фонда в РФ может менять только сам учредитель, а после его смерти только суд, в то время как в иностранных аналогах не существует такого жесткого регулирования и изменение этих документов возможно возложить на исполнительный орган фонда. Это ограничение существенно снижает возможный срок жизни фонда, так как обычно наследники учредителя имеют свой взгляд на управление активами и свою инвестиционную стратегию и предлагаемая структура не сможет быть адаптирована в соответствии с пожеланиями будущих поколений. Полагаться на гибкий подход российских судов к изменению документов фонда, на мой взгляд надеется не стоит.

Также из отличий стоит отметить невозможность передачи в фонд имущества третьих лиц, причем непонятно, чем вызвано такое ограничение: представим, что дети учредителя хотят довнести какие-то активы, но судя по тексту проекта, сделать это на безвозмездной основе не получится. Это ограничение также ограничивает потенциал создания в России долгосрочных фондов, обеспечивающих поддержку нескольких поколений семьи.

Из положительных моментов законопроекта стоит отметить гибкое регулирование в отношении определения круга бенефициаров фонда – не обязательно одобрять конкретный перечень, возможно просто определить категории лиц, например, всех внуков учредителя, оставив при этом детей без выплат. Также возможно назначение юридического лица в качестве исполнительного органа фонда, на практике таким исполнительным органом может стать семейный офис учредителя. –В этих вопросах регулирование соответствует лучшим практикам европейских аналогов.

Очевидно, что один из наиболее значимых недостатков законопроекта — отсутствие изменений в налоговый кодекс РФ, что вносит некоторую неопределённость относительно режима налогообложения деятельности такого фонда, а также выплат бенефициарам. Этот недостаток отмечался экспертным сообществом и в отношении уже принятого закона о наследственных фондах, именно этот вопрос является камнем преткновения для применения этих структур на практике. Отмечу, что в западных странах, например, в Лихтенштейне, существует специальный налоговый режим для подобных структур.

Впервые за долгие годы существования гражданского кодекса мы видим пакет поправок, созданный с учетом интересов состоятельных граждан, перенимающий лучшие мировые практики в индустрии управления капиталом. На фоне активно набирающего обороты процесса автоматического обмена налоговой информацией, а также деофшоризации в России, есть вероятность, что даже несмотря на обозначенные недостатки, личные фонды могут стать востребованным механизмом для структурирования частного капитала в России, будем надеется, что Государственная дума поддержит законопроект уже в осеннюю сессию.