Как развивается индустрия в условиях высоких ставок в экономике, когда инвестициям приходится конкурировать с депозитами?

Вираж с высокими процентными ставками рынок проходил уже не раз. Однако у нынешнего цикла есть важное отличие. Мы находимся на этапе, когда инвестиции воспринимаются уже довольно широкой аудиторией не просто как дань моде, а как понятный процесс, вошедший в привычную практику. С точки зрения диверсификации наличие доли депозитов в структуре личных финансов оправданно при любом уровне ставок. Но с сегодняшним аппетитом к инвестициям и той вариативностью продуктовых линеек, которая растет буквально с каждым месяцем, управляющим компаниям есть что предложить клиентам в качестве дополнения или альтернативы. Примечательно, что в первом полугодии, по данным ЦБ, активы под управлением российских УК выросли с 20,9 трлн до 23,5 трлн руб­лей, несмотря на продолжавшийся рост доходностей депозитов.

Насколько динамично развивается бизнес «Альфа-­Капитала»?

За пять лет мы увеличили активы под управлением втрое, а число клиентов превысило 2 млн человек. Мы уверенно лидируем на рынке индивидуального ДУ, входим в топ‑3 в сегменте розничных фондов.

Чтобы быть компанией первого выбора для HNWI по всей России, мы активизировали региональную экспансию для развития прямых продаж – открыли офисы в Ростове-на-­Дону, Воронеже, Ижевске, Уфе и Иркутске. Состоятельные инвесторы особенно ценят открытость и доверие в отношении с персональным менеджером – мы инвестируем в развитие компетенций и персонал, чтобы соответствовать высочайшей планке ожиданий наших клиентов. Новое направление, на которое мы делаем ставку, – масштабирование работы с юрлицами и предпринимателями. Блок корпоративного бизнеса сосредоточится на создании инновационных инвестиционных решений по управлению капиталом для клиентов из любых секторов экономики.

Постоянно идет работа над инвестиционными новациями. Например, запущен первый на рынке биржевой фонд с выплатой дохода по акциям, первый открытый ПИФ для участия в IPO. С начала года завершено три проекта pre-­IPO-инвестиций, создан первый цифровой финансовый актив (ЦФА) на базе продуктов УК. На рынке, который уже третий год сконцентрирован на локальных активах, нам удается находить перспективные и разнообразные идеи для инвестиций. Отдельно стоит отметить развитие внутренней «фабрики инноваций»: мы инвестируем в развитие разработок, которые опережают рынок. Этот год, без преувеличения, стал прорывным: те же сервисы на основе искусственного интеллекта для нас уже не ближайшее будущее, а наступившая реальность.

В этом году мы утвердили долгосрочную стратегию масштабирования бизнеса: амбициозно ставим цель быть первыми в продуктовом предложении и качестве сервиса, прочно удерживать место цифрового лидера, ощутимо опережая рынок по темпам роста. Для нас это серьезный вызов, имеющий под собой рациональную основу с учетом потенциала индустрии, нашего опыта и ресурсов.

Во что сейчас предпочитают инвестировать клиенты, помимо денежного рынка, который стал главным бенефициаром интереса инвесторов в этом году?

В число востребованных классов активов ожидаемо входят облигации-­флоатеры и золото. Однако мы видим интерес к рынку недвижимости, а также в целом к альтернативным инвестициям. Настоящий бум переживает сегмент складской недвижимости: повышаются цены, арендные ставки, – и клиенты хотят быть бенефициарами этого тренда, инвестируя в профильные фонды. Многообещающими выглядят вложения в растущие непубличные бизнесы в перспективных секторах.

Классический рынок ценных бумаг тоже дает хорошие возможности при условии более точечной экспозиции, особенно учитывая преимущества инвестиций перед вкладами с точки зрения налогообложения. Напомню, что у вкладчиков нет аналога льготы долгосрочного владения, как в паевых фондах, которая может ощутимо улучшить итоговый результат уже на среднесрочном горизонте.

В продолжение темы альтернативных инвестиций: каким вы видите будущее private equity в России?

Private equity – наиболее быстрорастущий сегмент альтернативных инвестиций, чья доля в мировом доходе, по прогнозам BCG, вырастет с 55% в 2023 году до 63% в 2028-м. И если раньше рынок прямых инвестиций был интересен преимущественно крупным институ­циональным инвесторам, то под веянием тренда на демократизацию частные инвесторы все чаще рассматривают private equity как перспективный актив.

В России этот сегмент пока находится на стадии формирования. Важный вклад в его развитие может внести комплексный подход к регулированию и созданию инфраструктуры. Например, упрощение доступа к PE-фондам для неквалифицированных инвесторов, создание фондов, ориентированных на малый и средний бизнес, появление онлайн-­платформ, позволяющих инвесторам легко ориентироваться и участвовать в PE-фондах. Тренд, который, вероятно, распространится и на Россию, – сделки M&A: здесь стоит отметить яркую сделку BlackRock по покупке британского провайдера данных о непубличных рынках Preqin. Насколько этот подход найдет применение в России, покажет время, однако рост активности M&A укладывается в наши прогнозы.

Сохраняется ли потенциал роста рынка коллективных инвестиций за счет притока новых клиентов? Ведь рано или поздно этот ресурс будет исчерпан.

Давайте для примера посмотрим на проникновение паевых фондов. В российских ПИФах на конец второго квартала было аккумулировано 14,6 трлн руб­лей, из них на розничный сегмент приходилось немногим более 2,5 трлн, или около 25 млрд долларов. Это непропорционально мало – меньше 0,04% суммарных активов всех взаимных фондов и ETF в мире, которые, по данным Investment Company Institute, приблизились к 69 трлн долларов.

В США в фондах сосредоточено 33,6 трлн долларов, паями владеет 54,4% домохозяйств. В России насчитывается 8,5 млн уникальных пайщиков – примерно 5,9% от числа граждан, то есть охват потенциальной аудитории приблизительно в 10 раз меньше. Или возьмем дружественную Индию: там около 10% населения инвестируют во взаимные фонды.

Поставленная государством цель по увеличению капитализации фондового рынка с нынешних 34 до 66% ВВП к 2030 году созвучна удвоению объема индустрии коллективных инвестиций: реалистичным выглядит привлечение в розничные фонды еще 7–8 млн пайщиков с ежегодным приростом активов на 400–500 млрд руб­лей. Потенциал развития индустрии коллективных инвестиций огромен, и мы видим все предпосылки для того, чтобы управляющие компании реализовали масштабный запрос инвесторов.

Участие в IPO стало одним из трендов для инвесторов в российские акции. Между тем профессионалы и инфлюенсеры нередко расходятся в оценках перспектив, а инвесторы теряются в многоголосье мнений. С чем вы связываете высокий интерес к выходящим на биржу компаниям и как этот бум IPO влияет на развитие рынка?

Ландшафт рынка первичных размещений существенно изменился с 2022 года. Если раньше на нем правили бал нерезиденты, то в «новой волне» IPO основным участником и драйвером роста являются частные инвесторы, и теперь многое зависит от их оптимизма. Очевидно, что «физиков» манит успех прошлых размещений. Вместе с тем приходит понимание того, что эмитент эмитенту рознь, поэтому важен навык отбора наиболее качественных акций, которым лучше владеют профучастники.

Активный выход компаний на биржу в целом сложно оценить минорно: это дает возможность диверсифицировать портфели и наполнение фондов. Индустрия коллективных инвестиций в целом активно участвует в IPO: в 2023–2024 годах объем участия в сделках через открытые ПИФы превысил 10 млрд руб­лей, при этом фонды со стратегиями инвестирования в IPO существенно переигрывают индексы.

Как вы относитесь к другой популярной идее – формированию портфелей из «дивидендных» акций?

Дивидендным акциям как раз было посвящено исследование научного подразделения «Альфа-­Капитал» и экспертов ИПЭИ РАНХиГС. Расчеты подтверждают, что за последние 10 лет крупнейшие компании действительно стали более щедрыми к акционерам. С 2019 года и до недавнего времени дивидендная доходность акций из индекса Мосбиржи превышала доходность к погашению широкого портфеля гособлигаций, что должно было сыграть свою роль в привлечении массового инвестора на рынок.

Тем не менее за простотой идеи собрать дивидендный портфель и больше ничего с ним не делать тоже кроется ряд подводных камней. Это и растянутое по времени восстановление котировок после дивидендного гэпа, которое при неблагоприятной конъюнктуре занимает на российском рынке в среднем шесть месяцев, но иногда значительно больше. А главное – возможность негативного влияния дивидендов на рост капитализации компаний, как бы парадоксально это ни звучало.

Наше исследование подтверждает гипотезу о том, что высокая дивидендная доходность необязательно ведет к высокой общей доходности инвестиций. Другими словами, на акциях без дивидендов зачастую удается заработать даже больше, поэтому инвестиции по одному только дивидендному критерию не оптимальны и несут в себе риски.

Какие изменения в индустрии инвестиций могли бы ускорить рост нашего рынка?

Здесь у нас довольно много идей – мы включены в работу с регулятором и профсообществом. Например, хотелось бы, чтобы розничные ПИФы тоже имели возможность инвестировать в акции публичных компаний, не листингованных на бирже. Целесообразным выглядит повышение гибкости закрытых и интервальных фондов в плане требований к составу и структуре активов. Считаем назревшим вопросом снятие запрета на включение в ПИФы паев собственных фондов компании: создание так называемых фидерных фондов – это международная практика.

Что касается улучшений на стороне спроса, то для такой масштабной задачи, как удвоение капитализации рынка, помогла бы и широкая рекламно-­информационная кампания ключевых участников рынка при поддержке государства.

Ожидаете ли вы появления принципиально новых инструментов в линейках УК?

Мы считаем, что следующим этапом совершенствования конструкции ИИС может стать запуск четвертого типа счетов – для target-date-инвестиций, то есть формирования капитала к целевой дате. Например, ИИС‑4 могли бы использоваться для размещения материнского капитала в российские ценные бумаги до достижения ребенком совершеннолетия.

Другим потенциально интересным инструментом являются cash-management-­счета – инвестиционно-­сберегательные или инвестиционно-­денежные. В зарубежной практике по ним нет минимальных сроков размещения и не предусматривается возврат удержанного налога, действует только освобождение дохода от НДФЛ при определенных условиях, что проще для администрирования.

В целом идей развития индустрии коллективных инвестиций исходя из потребностей клиентов у экспертов нашей компании довольно много, и мы будем стремиться поступательно предлагать соответствующие регуляторные изменения.

Какие риски для индустрии просматриваются на горизонте ближайших лет?

Когда-то в обиход вошло понятие disruptors для обозначения разрушающих и одновременно созидающих явлений. Наши риски тоже зачастую связаны с новыми возможностями.

Есть тенденция к увеличению концентрации долей крупных игроков, но в то же время размываются внешние границы индустрии – по отдельным параметрам конкуренция усиливается с другими категориями участников финансового рынка. Есть вопросы в контексте развития ЦФА в противовес традиционным выпускам ценных бумаг. Есть риск снижения общей маржинальности индустрии управления активами на фоне перетока средств в стратегии денежного рынка.

При этом позиция нашей компании – неизменно проактивный подход, поиск новых вариантов партнерства и максимально оперативное использование любых новых возможностей в интересах наших клиентов.